В мою бытность незабвенного студенчества, когда мне было лет 17, и когда гормоны бушевали и вовсю играл юношеский максимализм, мой батя троллил меня, как никто больше. Сейчас вспомнилась история:
Прихожу после пар, удобно устраиваюсь в кресле вместе с книжкой, из соседней комнаты раздаётся звучный батин рык:
Б (батя) — Сделай мне чай!
Я — Ок, сейчас.
Бегу на кухню, завариваю чай, приношу в комнату. Бегу обратно к себе, забираюсь в кресло к вожделенной книжке.. и опять с соседней комнаты —
Б — А где сахар?!
Я уже скриплю, словно бабка вспомнившая, как нашла три года назад дедову заначку, но сахар приношу.
Только устраиваюсь, как батя опять из комнаты — А чем я сахар размешивать буду?!
Почти в бешенстве (переходный возраст жеж, все дела) бегу к нему в комнату, попутно забегаю на кухню за ложечкой, вручаю ему сей агрегат, попутно бурча себе под нос, что я думаю про ложечку, про батю, и про ленивых задниц, которые только и могут, что гонять молодое поколение по своим делам.
Выдыхаю, в очередной раз устраиваюсь в кресле и… опять слышу батин бас — Подойдёшь?
Уже в ярости бегу в его комнату, едва ли не в прыжке, с ноги, распахиваю дверь, с видом «Халк ломать» — типа, а хрен ли надо-то ещё?! (повторюсь — переходный возраст, надо помнить)
И тут он выдаёт — А ты умеешь вот так?
Вытягивает губы куриной гузкой и валандает по ним пальцем — Бу-бу-бу..
Ржали вдвоём, аки лоси 😀
з.ы. Моего папы нет уже 10 лет. Так уж получилось, что относительно здоровый, молодой ещё мужик — умер во сне. И, знаете, я его всегда чувствую. Наши близкие всегда живы, пока память о них живёт. Берегите своих близких.
В мою бытность незабвенного студенчества, когда мне было лет 17, и когда гормоны бушевали и вовсю играл юношеский максимализм, мой батя троллил меня, как никто больше. Сейчас вспомнилась история:
Прихожу после пар, удобно устраиваюсь в кресле вместе с книжкой, из соседней комнаты раздаётся звучный батин рык:
Б (батя) — Сделай мне чай!
Я — Ок, сейчас.
Бегу на кухню, завариваю чай, приношу в комнату. Бегу обратно к себе, забираюсь в кресло к вожделенной книжке.. и опять с соседней комнаты —
Б — А где сахар?!
Я уже скриплю, словно бабка вспомнившая, как нашла три года назад дедову заначку, но сахар приношу.
Только устраиваюсь, как батя опять из комнаты — А чем я сахар размешивать буду?!
Почти в бешенстве (переходный возраст жеж, все дела) бегу к нему в комнату, попутно забегаю на кухню за ложечкой, вручаю ему сей агрегат, попутно бурча себе под нос, что я думаю про ложечку, про батю, и про ленивых задниц, которые только и могут, что гонять молодое поколение по своим делам.
Выдыхаю, в очередной раз устраиваюсь в кресле и… опять слышу батин бас — Подойдёшь?
Уже в ярости бегу в его комнату, едва ли не в прыжке, с ноги, распахиваю дверь, с видом «Халк ломать» — типа, а хрен ли надо-то ещё?! (повторюсь — переходный возраст, надо помнить)
И тут он выдаёт — А ты умеешь вот так?
Вытягивает губы куриной гузкой и валандает по ним пальцем — Бу-бу-бу..
Ржали вдвоём, аки лоси 😀
з.ы. Моего папы нет уже 10 лет. Так уж получилось, что относительно здоровый, молодой ещё мужик — умер во сне. И, знаете, я его всегда чувствую. Наши близкие всегда живы, пока память о них живёт. Берегите своих близких.
© laloka